Эльдар Рязанов (1927), известный режиссер, сценарист, актер, поэт, автор текстов песен

РЯЗАНОВ Эдьдар Александрович (р. 18. 11. 1927), режиссер, сценарист, актер, поэт, автор текстов песен.

Родился в Куйбышеве. Окончил режиссерский ф-т ВГИКа (1950, мастерская Г. Козинцева). После окончания института работал на ЦСДФ. Снимал документальные и видовые фильмы: "Твои книжки", "Дорога им. Октября", "Недалеко от Краснодара", "Нефтяники Кубани", "Остров Сахалин" (Приз МКФ в Канне-55). Автор повестей, рассказов, текстов к песням, сценарист, автор и ведущий телепрограмм. Награжден призом за вклад в развитие советской кинокомедии на ВКФ-83 (Ленинград). В 1996 по ОРТ была показана полная ретроспектива его фильмов.

Народный артист СССР (1984). Лауреат Гос. премии СССР (1977), РСФСР (1979).

Сам Эльдар Рязанов дает следующую классификацию своим картинам: "Если не говорить о трех драматических лентах ("Жестокий романс", "Дорогая Елена Сергеевна" (1988) и "Предсказание" (1993), то остальные... можно разделить на два типа: "чистые" комедии и комедии, где различные жанровые признаки переплетены, проникают друг в друга и создают зрелище, которое совмещает в себе комедийные и драматические приемы...". К "чистым" комедиям режиссер относит "Карнавальную ночь", "Гусарскую балладу", отмечая их музыкальный характер, "Девушку без адреса" (1958), "Человек ниоткуда" (1961), "Невероятные приключения итальянцев в России" (1973, совместно с Италией). "Эти комедии, - говорит Рязанов, - призваны смешить, настраивать на веселый лад; некоторые из них вызывают размышления о жизни, но ни одна не заставляет грустить". Такие же киноленты, как "Берегись автомобиля" и все последующие, кроме, конечно, вышеперечисленных, вплоть до "Небес обетованных", заключают в себе "сплав веселого и печального". "Из смешных и забавных перипетий выглядывает грустное лицо комедии, на которой не только хочется хохотать, но и плакать. Фильмы эти приближаются к трагикомедии..." Это любимый жанр кинорежиссера.

Но, уточняя жанровое содержание наработанного мастером, можно было бы сказать, что "грустное лицо" его комедии - это прежде всего лицо любимого им героя. И если искать почву, которая объединяет все картины Рязанова, составляет основу его художественной деятельности, да и его личности, пожалуй, то это мироощущение того человеческого типа, к которому принадлежат страховой агент Юрий Деточкин, старики-разбойники, врач Женя Лукашин и подобные же герои режиссера. Кто они? В основном, тихие скромные служащие. Но служащий здесь не столько, может быть, социальное, сколько нравственно-психологическое определение человека и характера его взаимоотношений в мире. В какие-то наиболее ответственные, экстремальные моменты жизни в рязановских служащих просматривается духовный стоицизм, даже надбытовое величие. Как правило, такой взлет происходит в момент схватки с массовым хамством или государственной машиной, когда они очень уж агрессивно посягают на частное, интимное бытие героя.

Впервые этот герой появился в коллективном обличии в "Карнавальной ночи", где, несмотря на свою тихую скромность, а, может быть, и благодаря ей, одержал весомую победу над государственным хамством в лице бюрократа Огурцова (артист И. Ильинский). Это была, разумеется, рождественская сказка, нашептанная режиссеру "оттепельным" временем нашей истории. Но рождественский элемент, родившейся здесь, затем то и дело будет выныривать в картинах Рязанова как дар судьбы его "маленьким" людям. Наиболее полновесный, в этом смысле, подарок получают, конечно, герои А. Мягкова ("Ирония судьбы..." и "Служебный роман"), а затем и О. Басилашвили в "Вокзале на двоих". Дар этот - Женщина. Как явствует из сюжета "Вокзала", она и спасение для героя, явление его жизненной опоры в общественной системе, напоминающей то ли вокзал, то ли зону.

Судьба одаряет героя Рязанова за малость его, за скромность и тихость существования и за духовную стойкость в безысходной борьбе с государственной системой и воспитанным этой системой повальным хамством. Никто более не угрожает, кажется, рязановскому герою, как эти двое. Собственно, здесь и рождается комедийная интрига: герой бросает вызов системе совершенно невероятным, почти анекдотическим манером. Так происходит в "Берегись автомобиля" (страховой агент становится Робин Гудом), в "Стариках-разбойниках", где пенсионеры выкрадывают из галереи полотно Рембрандта, чтобы привлечь к себе внимание. А в "Служебном романе" все те же служащие, воспряв от любви, устраивают карнавальный кавардак в очень серьезном государственном учреждении, по определению призванном блюсти порядок и регламент.

Но к середине 80-х годов герой Рязанова неожиданно терпит полный крах. Причем крах проистекает из самой его, придавленной собственной малостью натуры. Оказывается, этот служащий не такой уж и тихий, и безобидный, если пройтись по его комплексам. В экранизации Островского "Жестокий романс" именно такой герой (Карандышев), в исполнении все того же Мягкова, губит и себя, и красоту, к которой, кажется, стремится. А "Забытая мелодия для флейты" делает еще более определенной ту границу, перед которой все рождественские иллюзии исчезают и где герой Рязанова оказывается, по сути, бессильным преодолеть свою малость. Здесь герою нужно умереть, чтобы вернуться к себе, а точнее, чтобы вернуть Женщину, которая спасет...

К концу 80-х - началу 90-х годов стало ясно, что Э. Рязанов склонен попрощаться со своими любимыми героями, а точнее, с теми иллюзиями, которые последние питали. Им не осталось на грешной земле места. Вероятно, поэтому в "Небесах обетованных" рязановские "служащие" оставляют неуютную землю и вместе с бродячими собаками на пресловутом паровозе, который должен, как известно, вперед лететь, устремляются... Куда? В коммуну, в небо? Бог весть... Но, кажется, из творчества любимого зрителями кинематографиста-комедиографа они уходят.