Революционное движение и реакция 80-х годов I в.

Реакция 90-х годов. Дело П. Рутилия Руфа

После гибели сатурнинцев наступил период реакции. Законы Сатурнина были отменены. Метелл торжественно вернулся из изгнания. Марий своим недостойным поведением сильно себя скомпрометировал. Демократы не могли простить ему измены, а оптиматы не желали принять его в свою среду. Поэтому Марий предпочел уехать в Малую Азию под предлогом богомолья. (Во время войны с кимврами и тевтонами он дал обет съездить на поклонение "Великой матери богов").

Однако период сенаторской реставрации и гражданского мира оказался непродолжительным. Он основывался на союзе сенаторов и всадников, заключенном перед лицом общей опасности. Как только эта опасность прошла, союз распался Главным яблоком раздора и поводом к новой борьбе между обеими фракциями правящего класса послужили, как и прежде, судебные комиссии, особенно quaestio repetundarum. Co времени закона Главции 104 г. она прочно удерживалась всадниками и была источником величайших злоупотреблений в провинциях, так как ростовщики и публиканы чувствовали себя совершенно безнаказанными. В то же время всадники пользовались своим монопольным положением в суде, чтобы сводить счеты с теми провинциальными наместниками, которые были им неугодны.

Один возмутительный случай переполнил чашу терпения всех тех оптиматов, у которых еще оставалось чувство патриотизма и собственного достоинства. В конце 90-х годов был привлечен к суду по обвинению в вымогательствах легат наместника Азии Сцеволы Публий Рутилий Руф. Это был честный аристократ, который беспощадно преследовал римских откупщиков, разорявших несчастную провинцию. Он не останавливался перед самыми суровыми мерами вплоть до казни некоторых агентов публиканов, запятнавших себя особенно тяжкими преступлениями. Тогда откупщики привлекли Руфа к суду. Обвинение было явно вздорным. Тем не менее Руфа осудили на изгнание с конфискацией всего имущества для покрытия тех убытков, которые он якобы причинил провинциалам Он удалился в изгнание в ту самую провинцию, которую "ограбил", и был встречен там с чрезвычайным почетом.

М. Ливий Друз Младший

Дело Публия Руфа послужило началом длинной цепи событий. Одним из народных трибунов в 91 г. являлся Марк Ливий Друз, сын Марка Ливия Друза, противника Г. Гракха. Он получил от отца огромное состояние, а по своему происхождению принадлежал к кругам высшей римской знати. Друз Младший был человеком правых убеждений, принципиальным сторонником сенаторского режима, но среди бездарной и подкупной аристократии он выделялся честностью, умом и энергией.

Своей ближайшей задачей Друз поставил вернуть суды сенаторам, что должно было послужить первым шагом к восстановлению господства аристократии. Но, как умный человек, он понимал, что это невозможно сделать без поддержки народной массы. Отсюда родилась его своеобразная консервативно-демократическая программа, в которой он пытался объединить лозунги демократии с главным требованием оптиматов относительно судов. Со времен Гракхов было три основных демократических лозунга: продажа хлеба по дешевой цене, наделение землей и дарование прав гражданства союзникам. Друза не смущала противоречивость этой программы. Став народным трибуном, он энергично взялся за ее осуществление.

Центральным пунктом являлся вопрос о судах. Друз предполагал решить его путем компромисса. Судебные комиссии вновь передаются сенату, который одновременно пополняется 300 новых членов из наиболее знатных всадников. Вместе с тем создается особая уголовная комиссия для преследования тех судей, которые окажутся виновными во взяточничестве. Цель Друза была ясна: восстановить господство сената в судебных делах и подкупить наиболее влиятельную часть всадничества, открыв ей доступ в высшее сословие.

Чтобы привлечь на свою сторону городской плебс, который был совершенно не заинтересован в судебной реформе, Друз разработал проект хлебного закона, восстанавливающего или, быть может, даже расширявшего раздачу хлеба.

Аграрный законопроект Друза предусматривал вывод колоний на оставшиеся еще неразделенными государственные земли в Кампании и Сицилии.

По словам Аврелия Виктора, Друз говорил, что после себя он не оставит для раздела ничего, кроме воздуха и грязи.

Расходы, связанные с раздачей хлеба и колонизацией, Друз предлагал покрывать своеобразной эмиссией: выпуском на каждые восемь полноценных серебряных денариев одного медного посеребренного.

Наконец, нашими источниками определенно засвидетельствованы связи Друза с вождями италиков, которым он обещал провести закон о правах гражданства для союзников.

В одном из фрагментов XXXVII книги Диодора приведена интересная клятва, которую якобы приносили члены тайной организации италиков. Они клялись стоять за Друза и за общее дело всех италиков. Впрочем, подлинность этой клятвы подвергается в науке большим сомнениям.

Такова была система грандиозного политического компромисса, в котором основные пункты гракховой программы сочетались с реакционными вожделениями аристократии. Сначала Друз, по-видимому, провел первые три закона - хлебный, аграрный и судебный, временно отложив вопрос о союзниках. Это удалось сделать при поддержке сената и демократии, несмотря на сопротивление всадничества, интересы которого энергично отстаивал консул Люций Марций Филипп. Протест последнего был сломлен теми методами, которые с легкой руки Сатурнина прочно вошли в практику римской политической жизни: консул был избит и арестован.

Нельзя утверждать с полной определенностью, каким путем были проведены законы Друза. Возможно, что их голосовали отдельно. Но возможно, что автор объединил все три закона в один, чтобы обеспечить ему поддержку лиц, заинтересованных только в отдельных пунктах, В таком случае Друз нарушил закон 98 г. (lex Caecilia Didia), запрещавший объединять в одном законе разнородные пункты. Это стало поводом для последующей кассации закона Друза.

Однако сопротивление всадничества новому закону росло. Упорный Филипп грозил сенату, что он разгонит его и заменит новым. Сами сенаторы начали колебаться по мере того, как росла популярность Друза в массах. Он, незаметно для самого себя, превращался из представителя и защитника аристократии в народного вождя. Его связи с италиками получили широкую огласку, что дало возможность противникам кричать о государственной измене. Гражданство в целом было напугано слухами о готовящемся восстании Италии. В конце концов большинство сената забило отбой, и законы Друза были отменены под каким-то формальным предлогом (осень 91 г.).

Сам Друз не захотел воспользоваться правом трибунской интерцессии и подчинился решению сената. Мы не знаем, каковы были его дальнейшие планы, так как вскоре он был заколот на пороге своего дома неизвестным убийцей. Так сошла в могилу эта любопытная фигура римской истории, которую один анонимный источник назвал "бледным отражением Гракхов". Его программа, страдавшая неразрешимыми внутренними противоречиями, прекрасно характеризует тот безвыходный тупик, в который зашла римская политическая жизнь к концу 90-х годов. Италики первыми попытались найти из него выход.

Восстание италиков (Союзническая война)

Гибель Друза ясно показала италикам, что всякие пути легального удовлетворения их требований исчерпаны. Оставался последний путь - восстание. По-видимому, еще до убийства Друза среди неполноправного населения Италии существовали тайные союзы, ставившие своей задачей добиваться прав гражданства. Теперь эти союзы превратились в боевые организации.

Восстание вспыхнуло в конце 91 г. по случайному поводу и началось несколько преждевременно. Претор Гай Сервилий, узнав, что жители г. Аскула в Пицене обмениваются заложниками с соседними общинами, явился в город с небольшим отрядом. Он обратился к собравшимся в театре жителям с вызывающей речью, полной угроз. Это сыграло роль искры, попавшей в бочку с порохом. Толпа здесь же, в театре, убила претора и его легата, после чего все римляне, находившиеся в городе, были перебиты, а их имущество разграблено.

К аскуланцам сразу же присоединились горные племена марсов, пелигнов, вестинов и др. Руководящую роль среди них играли храбрые марсы во главе с Квинтом Поппедием Силоном, близким другом покойного Друза. Вторым вождем этой северной группы был пицен Гай Видацилий.

По примеру северной федерации образовалась южная, куда входили самниты, луканы и другие племена южной Италии со своими вождями Гаем Папием Мутилом, Понтием Телезином и др.

Однако прежде чем перейти к открытым военным действиям, вожди восстания сделали последнюю попытку примирения. Они отправили в Рим делегацию и обещали сложить оружие, если восставшим будут даны права гражданства. Римское правительство ответило отказом. По предложению трибуна Квинта Вария и при поддержке главным образом всадников была создана уголовная комиссия по делам о государственной измене. Ей поручили расследование заговора, якобы организованного Друзом, результатом которого явилось восстание. Начались расследования и судебные процессы, от которых пострадало много лиц, бывших или считавшихся сторонниками Друза. Одновременно оба враждебных лагеря энергично готовились к войне.

Так называемая "Союзническая" (или "Марсийская") война была одним из самых грозных восстаний, с которым пришлось иметь дело Риму на протяжении его истории. Восстание вспыхнуло в самой Италии, а его центр находился в непосредственной близости от Рима. Оно охватило большую часть полуострова, Незатронуты восстанием оставались только Умбрия и Этрурия, где была сильна земельная и денежная аристократия, державшая сторону Рима. В Кампании и на юге остались верны римлянам только союзные греческие города: Нола, Неаполь, Регий, Тарент и др. Большинство латинских колоний также не примкнуло к восстанию. Но по сравнению с территорией, охваченной движением, это было немного.

Войска повстанцев насчитывали в общей сложности около 100 тыс. человек - столько же, сколько выставили и римляне (не считая гарнизонов в крепостях). При этом италики нисколько не уступали своим противникам в военном искусстве и вооружении. Что касается мужества, стойкости и преданности общему делу, то в этом они значительно превосходили римское гражданство и вспомогательные провинциальные войска. Не было у них недостатка в талантливых полководцах и опытных офицерах. Не нужно забывать, что италики проходили в союзных войсках ту же суровую военную, школу, что и римляне, а со времен Мария многие из них служили наравне с гражданами и в легионах.

Италики, отпавшие от Рима, создали свою собственную государственную организацию, напоминавшую римскую. Столицей общей италийской федерации был сделан г. Корфиний в области пелигнов, в самом центре восстания. Его назвали Италией. Здесь находилось правительство: сенат из 500 членов и должностные лица - 2 консула и 12 преторов. По-видимому, существовало и народное собрание, но не ясно, из кого оно состояло: из постоянных ли представителей общин, входивших в федерацию, или из всех граждан федерации, поскольку они практически .могли собраться в Корфиний. Ответ на этот вопрос (аналогичный вопрос можно поставить и по отношению к сенату) был бы очень важен, так как дал бы возможность ответить на другой вопрос: применялся ли в новой италийской федерации представительный принцип правления, или она была построена по старому типу федерации полисов. Последнее нам кажется более вероятным.

Государство италиков выпускало монеты по римскому образцу, но с легендой "Италия". (На одной из таких монет изображен бык, тотем самнитских племен, топчущий римскую волчицу.)

Военные силы повстанцев состояли из отрядов отдельных общин, объединенных в две группы: северную (марсийскую), которой командовал Поппедий Силон, и южную (самнитскую) во главе с Папием Мутилом.

Одно из главных преимуществ Рима в этой войне заключалось в том, что он обладал старой централизованной государственной организацией и старыми навыками управления, тогда как италийская федерация была молода и децентрализована. Война со стороны италиков часто приобретала характер большой партизанской борьбы, что имело свои слабые места, так как римляне, действуя крупными войсковыми массами, били восставших поодиночке. Территория восстания редко являлась сплошной: в нее были вкраплены многочисленные гражданские и латинские колонии. Первые всегда, а вторые в большинстве случаев являлись опорой Рима, и италики должны были тратить много сил и времени на их осаду. Самым же слабым местом италиков было отсутствие у них внутреннего единства. Богатые и аристократические слои тянули к Риму. Наиболее непримиримо были настроены самнитские племена, упорнее и дольше всех продолжавшие борьбу. Отсутствие единства у восставших, как увидим ниже, облегчило римлянам задачу разгрома движения.

Периодизация союзнической войны, естественно, определяется ходом восстания: его восходящая кривая падает на 90-й год, нисходящая - на 89-й. К 88 г. восстание в большинстве районов было подавлено.

Первый год войны ознаменовался для римлян большими неудачами. Военные действия, начавшись еще зимой 91/90 г., в крупном масштабе развернулись весной и летом. Первым объектом нападения стали римские крепости, расположенные на территории восстания. Почти тотчас же началась полевая война. Южная римская армия под начальством консула Люция Юлия Цезаря (одним из его легатов был Сулла) действовала в Кампании и Самнии. При первой же попытке наступления римляне были отброшены самнитами с большими потерями. Результатом этого поражения явился переход на сторону повстанцев крупного города Венафра на границе Лация и Самния. Это облегчило восставшим осаду крепости-колонии Эзернии в северном Самнии, которая через несколько месяцев капитулировала из-за недостатка продовольствия. Самниты во главе с Мутилом вторглись в Кампанию, что вызвало присоединение к движению ряда кампанских городов: Нолы, Салерна, Помпеи, Геркулана, Стабий и др.

Одновременно происходили военные действия на северном театре. Здесь оперировал второй римский консул - Публий Рутилий Луп. Среди его легатов находились Марий, вернувшийся с Востока, и Гней Помпей Страбон, отец Гнея Помпея, будущего соперника Гая Юлия Цезаря. В июне 90 г. марсы неожиданно напали на консула во время переправы через р. Толен в бывшей области эквов. Римляне потеряли 8 тыс. человек, в том числе и самого консула. Только Марию, сменившему Лупа на посту главнокомандующего, удалось улучшить опасное положение, создавшееся в непосредственной близости от Рима.

Страбон в это время действовал в Пицене. Сначала он потерпел поражение и был заперт в г. Фирме. Это дало возможность северной армии повстанцев перебросить часть сил на юг. Видацилий вторгся в Апулию и принудил перейти на свою сторону ряд крупных городов: Венузию, Канузию и др. Тем временем положение в Пицене улучшилось. Соединенным римским силам удалось освободить Страбона и запереть повстанцев в Аскуле.

Римские неудачи первых месяцев войны отразились даже на настроении умбрских и этрусских общин: некоторые из них присоединились к восстанию, другие колебались. В Риме ходили панические слухи. По случаю поражения на Толене и гибели консула должностные лица облеклись в траур.

Римское правительство понимало крайнюю опасность положения и решило пойти на уступки. В конце 90 г. консул Юлий Цезарь провел закон (lex Julia), по которому право римского гражданства получали жители тех союзных общин, которые еще не отложились от Рима. Этот закон остановил дальнейшее распространение восстания, повлияв в положительную сторону на колебавшиеся умбрские и этрусские города.

Другой закон, принятый, вероятно, в начале 89 г., внес раскол в среду восставших. По предложению народных трибунов Марка Плавция Сильвана и Гая Папирия Карбона было постановлено, что каждый член союзной общины, в течение двух месяцев подавший заявление римскому претору о желании вступить в число граждан, получал права римского гражданства (lex Plautia Papiria). Правда, новые граждане не распределялись равномерно по всем 35 трибам, но записывались только в 8 триб. Это значительно умаляло их правоспособность, так как при голосовании в трибутных комициях новые граждане всегда оказывались в меньшинстве по сравнению со старым гражданством.

Для Цизальпинской Галлии, которая в эту эпоху фактически мало чем отличалась от остальной Италии, консулом 89 г. Помпеем Страбоном был проведен особый закон (lex Pompeia). Он давал (точнее, подтверждал данное уже законом Юлия) право полного римского гражданства латинским колониям, находившимся в Циспаданской Галлии, и латинское право - общинам, лежавшим по ту стороны По, и приписанным к ним галльским племенам.

Сделав минимум необходимых уступок, сенат тем энергичнее повел борьбу против упорствующих. Второй год войны был для италиков катастрофическим. Этрурия и Умбрия быстро успокоились. Большой отряд марсов в 15 тыс. человек сделал попытку пробиться на помощь к этрускам, но был наголову разбит Страбоном и почти целиком погиб.

Крупные операции развернулись вокруг Аскула, осажденного римлянами в предыдущем году. Видацилий явился на выручку с войском пиценов. Под стенами города произошло ожесточенное сражение. Римляне одержали победу, но Видацилию с частью своих сил удалось прорваться в город. Осада возобновилась. Когда через несколько месяцев положение стало безнадежным, Видацилий приказал казнить своих политических противников, т. е. сторонников соглашения с Римом, и затем принял яд. Город сдался римлянам. Командный состав и все видные граждане были казнены, остальные изгнаны из города.

Падение Аскула роковым образом сказалось на ходе восстания в средней Италии. Северная федерация была полностью разгромлена. Сначала были покорены марруцины и марсы, затем вестины и пелигны. "Италия" снова превратилась в скромный Корфиний. После падения Корфиния Поппедий Силон вооружил 20 тыс. рабов, а столица италийской федерации была перенесена в начале 88 г. в г. Эзернию в Самнии. Тем временем римские войска вступили в Апулию. Отряд самнитов пришел на помощь апулийцам, но после некоторых успехов был разбит, Римляне полностью восстановили свою власть в Апулии.

На юге с большим искусством и с беспощадной жестокостью действовал Сулла, сменивший Цезаря. Его армия проникла в южную Кампанию. Помпеи, Геркулан и Стабии были взяты. Сулла двинулся в Самний, являвшийся главным оплотом движения, и заставил сдаться главный город самнитов Бовиан.

К началу 88 г. восстание держалось только в г. Ноле в Кампании и в отдельных районах Самния, Лукании и Бруттия. В эту тяжелую для них минуту повстанцы) вступили в сношения с царем понтийского царства Митридатом VI, который начал в Малой Азии войну против Рима. Но Митридат не мог оказать им прямой помощи, да и было уже поздно. Хотя в отдельных местах восстание держалось до 82 г., в основном оно было разгромлено к 88 г.

Сулла, выбранный консулом на 88 г., начал осаду Нолы, но в это время в Риме разразились крупные события, помешавшие довести осаду до конца.

Окончание Союзнической войны и начавшееся восстание на востоке чрезвычайно обострили все старые противоречия, прибавив к ним новые. В Риме разразился сильнейший экономический кризис. Множество людей оказалось в долгу, а кредиторы были неумолимы, так как всадники много потеряли в результате отпадения востока и теперь не желали идти ни на какие уступки.

Еще в 89 г. произошел инцидент, показавший, до какой степени разыгрались страсти. Городской претор Авл Семпроний Азеллион, уступая мольбам должников, попытался смягчить их положение путем отсрочки платежей. Кроме этого он возобновил действие старых законов против ростовщичества, которые фактически давно уже не соблюдались. Озлобленные кредиторы напали на претора, в то время как он совершал жертвоприношение на форуме, и убили его.

Но не одни должники и кредиторы находились в рядах недовольных. К ним принадлежали также италики, хотя и получившие права гражданства, но зачисленные только в 8 триб. Значительная же часть италиков вообще не получила никаких прав (это были те восставшие общины, которые отказались подчиниться и покорились только силе оружия). Озлоблены были и ветераны Мария, до сих пор ожидавшие обещанных им земельных наделов. Марий, вновь появившийся на политическом горизонте, не сумел по-настоящему проявить себя в Союзнической войне и должен был уступить первое место Сулле.

Ко всем этим внутренним трудностям присоединились очень серьезные внешние осложнения.

Митридат

Царь Понта Митридат VI Эвпатор (около 120 - 63 гг.) был одной из самый колоритных фигур позднего эллинистического Востока. В его жилах текла смешанная греко-персидская кровь. Оставшись 11-летним мальчиком после смерти отца, боясь своих опекунов и матери-соправительницы, Митридат, как говорит традиция, в течение 7 лет скитался в горах, окруженный кучкой верных слуг своего покойного отца. Эта бродячая и полная опасностей жизнь закалила дух и тело юноши. Достигнув 18 лет, он сверг и отправил в тюрьму свою соправительницу и стал царем не только de jure, но и de facto.

Митридат поражал современников своим гигантским ростом и необычайной силой. В верховой езде и стрельбе из лука ему не было равных. Он говорил на 22 языках и наречиях своего разноплеменного царства, любил греческое искусство и окружал себя художниками, историками, поэтами и философами. Однако поверхностное греческое образование не мешало ему быть коварным и жестоким тираном. Испив в ранней молодости горькую чашу страданий и унижений, Митридат в высокой степени развил в себе притворство и лицемерие как защитные приспособления. Ни родственные узы, ни старые заслуги не служили гарантией против жестокой подозрительности деспота. За время своего долгого царствования Митридат погубил почти всех своих близких и в конце жизни, в минуту смертельной опасности, остался одиноким.

Митридат колоссально расширил границы своего царства присоединением Боспора, Колхиды (теперь западная Грузия) и Малой Армении. Вмешавшись в дела Каппадокии, он фактически правил и этой обширной страной. Чтобы обеспечить свой тыл от парфян, Митридат выдал свою дочь замуж за царя Великой Армении Тиграна и заключил с ним союз.

Целью Митридата являлось создание великой монархии на Востоке. В этом отношении он выступал одним из последних представителей эллинистических традиций, политическим наследником Александра, Антигона, Селевка и Антиоха. Главным препятствием на этом пути были римляне. Поэтому Митридат старался стать представителем всех антиримскнх сил и настроений не только на Ближнем Востоке, но и на Балканском полуострове.

Недоразумения понтийского царя с римлянами начались еще в 90-х годах из-за Пафлагонии, восточную половину которой он пытался захватить, из-за Каппадокии и Тавриды. Политическая реакция помешала Риму проявить в этом вопросе должную твердость и энергию, а затем разразилась Союзническая война. Последняя была очень кстати для Митридата. Однако он не сумел вовремя воспользоваться обстановкой и начал военные действия в крупном масштабе только тогда, когда восстание было почти подавлено.

Ранней весной 88 г., заручившись поддержкой Тиграна, установив связи с Балканским полуостровом и вступив в союз с пиратами Средиземного моря, Митридат с огромным войском вторгся в римские малоазиатские владения. Местное население приветствовало его как освободителя от ненавистного гнета чужеземцев, как "бога-спасителя", как "нового Диониса". Слабые римские отряды не могли оказать почти никакого сопротивления, а войска дружественных Риму туземных царей, например Никомеда Вифинского, бежали при одном виде понтийских войск. Некоторые малоазиатские города выдавали Митридату связанными находившихся у них римских командиров. Бывший консул 101 г. Маний Аквилий, усмиритель Сицилии, попавший в руки Митридата, был подвергнут нечеловеческим пыткам. По приказу понтийского царя в один и тот же день в Малой Азии было перебито много тысяч римлян и италиков - мужчин, женщин и детей.

Митридат, стремясь привлечь на свою сторону широкие слои населения, вел демагогическую политику: освобождал рабов, объявлял о сложении недоимок и ликвидации долгов на 50%, освобождал захваченные им области на 5 лет от уплаты налогов и т. д. Столицу своего царства он перенес в Пергам. Каппадокия, Фригия, Вифиния были обращены в сатрапии понтийского царства. В Эгейском море безраздельно господствовал флот Митридата, в котором пираты играли большую роль. На о. Делосе вырезали множество жителей Италии. Только юго-западная часть Малой Азии и о. Родос оказывали мужественное сопротивление.

Митридат не ограничился Азией. Его войска появились в Европе. Один из его сыновей вторгся в Македонию. В Афинах произошел демократический переворот, во главе которого стоял бывший раб, преподаватель эпикурейской философии Аристион, и было провозглашено отделение от Рима. Богатые люди бежали из города. В Пирее высадился один из самых способных полководцев Митридата грек Архелай. Большинство мелких греческих государств последовало примеру Афин.

Таким образом, положение в восточной половине Средиземного моря стало катастрофическим, а римляне пока ничего не могли там предпринять, так как в самом Риме началась новая гражданская война.

П. Сульпиций Руф, Марий и Сулла

Консулами в 88 г. были Сулла и Квинт Помпей Руф. Один из них должен был отправиться на войну с Митридатом. По жребию эта обязанность выпала на долю Суллы. Не успел еще он выехать в Кампанию, где под Нолой стояла его армия, как народный трибун Публий Сульпиций Руф, аристократ и друзианец по своим взглядам, выдающийся оратор, внес в народное собрание четыре предложения: 1) новые граждане из италиков распределяются по всем трибам; то же право предоставляется вольноотпущенникам; 2) сенаторы, долги которых превышают 2 тыс. денариев, лишаются своего звания; 3) все граждане, осужденные судебными комиссиями на изгнание, возвращаются на родину; 4) Сулла лишается командования в войне с Митридатом, и таковое передается Марию. Вопрос о командовании был важен с общеполитической точки зрения. От решения его зависело, будут распоряжаться в восточных провинциях оптиматы или популяры.

Хотя программа Сульпиция Руфа, по-видимому, была дальнейшим развитием консервативно-демагогической политики Друза Младшего, однако она сплотила вокруг себя все недовольные элементы и вызвала решительное сопротивление сената. Консулы, чтобы отсрочить принятие предложений Сульпиция, объявили, под предлогом чрезвычайных религиозных празднеств, приостановку всей деловой жизни (iustitium). Тогда Сульпиций прибегнул к насилию. У него был наемный отряд из 3 тыс. вооруженных кинжалами людей. Кроме них его постоянно сопровождало 600 молодых людей из всаднического сословия, которых называли "антисенатом". Опираясь на эти силы, Сульпиций потребовал от консулов отмены юстиция. Хогда те отказали, начались беспорядки. Они приняли такие размеры (например, был убит сын консула Помпея Руфа), что правительству пришлось уступить: празднества отменили, и законы Сульпиция прошли.

Сулла в это время уехал из города под защиту своих кампанских войск. Когда под Нолу явились два военных трибуна, чтобы принять армию для Мария, Сулла созвал сходку солдат и рассказал им о том, что произошло в Риме. При этом он заметил, что Марий, конечно, поведет на восток новую армию, которую он наберет из своих ветеранов. Солдаты, услышав это, пришли в ярость: они вовсе не склонны были уступать другим восточную кампанию, сулившую богатую добычу. Трибуны были побиты камнями. Солдаты потребовали, чтобы Сулла вел их на Рим.

Все командиры разбежались, кроме одного квестора. Сулла во главе 6 легионов (около 30 тыс. человек) двинулся на север. Это был первый случай в римской истории, когда свои же войска шли против родного города. Это были первые плоды посеянных Марием семян, начало нового этапа гражданских войн.

Мятежные легионы вступили в город. Население встретило их камнями и черепицами с крыш. Марий и Сульпиций попытались организовать сопротивление в самом городе, но были разбиты. Войска Суллы заняли Рим. Сульпиций Руф бежал, был схвачен по дороге и убит. Голову его доставили Сулле и по его приказанию выставили на форуме. Марию с большим трудом удалось спастись. После долгих приключений 70-летний старик добрался до Африки, где вместе с другими беглецами нашел временный приют.

Сулла не мог долго задерживаться в Риме: все сильнее разгоравшийся пожар на востоке настоятельно требовал его отъезда туда. Но и оставить Рим в том неопределенном положении, в каком он находился, было невозможно. Поэтому Сулла на скорую руку провел несколько важных реформ, которые должны были ослабить демократию и вернуть всю власть сенату.

Законы Сульпиция Руфа были отменены. Сенат пополнился 300 новыми членами из сторонников Суллы. Всякое предложение, вносимое в народное собрание, должно было получать предварительное одобрение сената. Тем самым уничтожалась законодательная инициатива народных трибунов. Наконец, отменялась реформа центуриатных комиций 241 г. и восстанавливалась сервианская избирательная система.

Сулле кроме того, нужно было провести выборы консулов на 87 г. из числа своих сторонников, чтобы установленные им порядки продержались до его возвращения с востока. Однако полностью сделать этого не удалось, несмотря на то, что Рим фактически находился на военном положении. Одним из консулов был избран оптимат Гней Октавий, вторым же прошел Люций Корнелий Цинна, ярый демократ. Сулле оставалось только сделать "хорошую мину в плохой игре" и заявить, что он удовлетворен, видя как народ благодаря ему пользуется свободой.

Взяв с новых консулов клятву в том, что они будут соблюдать установленные им порядки, Сулла весной 87 г. переправился на Балканский полуостров.

Война Суллы с Митридатом

Положение Суллы, высадившегося в Эпире, было далеко не блестящим. Почти вся Малая Азия, Греция и значительная часть Македонии находились в руках Митридата. Его флот господствовал в Эгейском море. Под командой Суллы было максимум 30 тыс. человек. Флот отсутствовал, войсковая касса пуста. В Италии было чрезвычайно непрочное положение, и Сулла не строил на этот счет никаких иллюзий. Но выбора не было. Возможно быстрее покончить с Митридатом, а затем вернуться в Италию и заняться окончательным устройством государства - таков был единственно возможный план. Сулла со свойственными ему решительностью и презрением к опасности принялся за его осуществление.

Митридат отверг предложенные ему мирные условия: вернуться к довоенному status quo. Сулла разбил в Беотии войска Архелая и афинского "тирана" Аристиона, после чего вся Эллада, кроме Афин и Пирея, была подчинена. Сулла не успел захватить Афины, куда бежали Архелай и Аристион, и должен был прибегнуть к осаде города.

Осада затянулась на всю зиму 87/86 г., так как гарнизоны Афин и Пирея получали морским путем подкрепления и продовольствие. Для изготовления осадных машин и приспособлений римляне вырубили исторические рощи Академии и Ликея. Нуждаясь в деньгах на ведение войны, Сулла ограбил все наиболее почитаемые святилища Греции.

Все штурмы Афин и Пирея героически отбивались. Тогда Сулла перешел к тесной блокаде. К весне 86 г. съестные припасы в Афинах истощились. 1 марта римляне предприняли решительный штурм города. Афины были захвачены и подверглись страшному опустошению. Такая же участь постигла и Пирей: он был очищен Архелаем и разрушен по приказанию Суллы, который хотел лишить Митридата важного порта в Эгейском море. Вожди восстания были казнены. Однако из уважения к прошлому Афин городу была оставлена "свобода" и возвращены его владения, в том числе даже о. Делос.

После взятия Афин положение Суллы нисколько не улучшилось. Скорее, наоборот. Митридат двинул из Македонии в Грецию очень крупные силы, которые появились у Фермопил. Флот у Суллы по-прежнему отсутствовал. В Риме произошел новый марианский переворот, Сулла был отстранен от должности, а главнокомандующим восточной армией назначен демократический консул 86 г. Люций Валерий Флакк. Суллу спасли его смелость, граничившая с дерзостью, быстрота действий и превосходство римской армии над разноплеменными полчищами Митридата. При Херонее в марте 86 г. Сулла разбил Архелая, несмотря на огромное численное превосходство противника. Жалкие остатки азиатской армии вместе с Архелаем спаслись на Евбее.

В этот момент в Эпире высадился Валерий Флакк с двумя легионами. В Фессалии обе римские армии встретились и некоторое время в бездействии стояли друг против друга. Флакк не решился на сражение: его войско было слишком малочисленно, а солдаты ненадежны, так как многие перебегали к Сулле. В конце концов Флакк отступил на север, чтобы через Македонию и Фракию перейти в Малую Азию для борьбы с Митридатом. Сулла не стал его преследовать, не желая, вероятно, гражданской войной ослаблять римские силы перед лицом общего врага.

К осени 86 г. Митридат снова стянул на Эвбею большие силы, которые переправились в среднюю Грецию. При Орхомене, в Беотии, произошла вторая крупная битва этой войны. Римская пехота была атакована многочисленной вражеской конницей и стала отступать. Тогда, рассказывает Плутарх, Сулла соскочил с коня, схватил знамя и через толпу беглецов начал пробиваться к неприятелю, крича: "Я здесь умру прекрасной смертью, римляне! А вы, когда вас спросят, где вы предали своего императора, не забудьте сказать: 'Под Орхоменом"".

Это создало психологический перелом: пехота сомкнула свои ряды, перешла в наступление, и римляне одержали блестящую победу. Зиму 86/85 г. армия Суллы провела в Фессалии. Валерий Флакк тем временем занял Византий и переправился в Малую Азию. После неудач Митридата в Греции пошатнулось его положение и в Малой Азии. Зажиточные слои населения и раньше были недовольны демагогической политикой Митридата, но волей-неволей должны были сдерживать свое недовольство. Теперь оно проявилось наружу. Начали отпадать некоторые города. Митридат прибегнул к суровым репрессиям и из "бога-спасителя" быстро превратился в того, кем он был в действительности: в жестокого восточного деспота. Это сильно облегчило римлянам их задачу.

В армии Флакка дело обстояло далеко не благополучно. Консул не пользовался никаким авторитетом, солдаты его не слушались и занимались грабежами. Легат Флакка Гай Флавий Фимбрия всячески потворствовал солдатам и настраивал их против главнокомандующего. Дело кончилось тем, что войско взбунтовалось и убило Флакка. Командование принял на себя Фимбрия.

В отличие от Флакка, он был способным и энергичным человеком. Фимбрия разбил войско Митридата около Пропонтиды и заставил его очистить Пергам. Положение понтийского царя стало безвыходным. В особенности оно ухудшилось, когда на Эгейском море появился флот Суллы, организованный его квестором Л. Лицинием Лукуллом. Приходилось просить у противника мира. Но с кем вести переговоры: с Суллой или Фимбрией? Митридат начал переговоры с обоими, но потом окончательно остановился на Сулле, считая его положение более прочным.

Конечно, при других обстоятельствах Сулла никогда не пошел бы на мир с Митридатом. Он понимал, какого страшного врага имеет в его лице Рим, и не успокоился бы до тех пор, пока не уничтожил понтийского царя и его царство. Но теперь ему нужно было как можно скорее развязать руки на востоке, чтобы вернуться в Италию, где почва ускользала из-под его ног. Поэтому Сулла предложил довольно мягкие условия: возвращение Митридатом всех завоеваний, сделанных в Малой Азии с начала войны, уплата 3 тыс. (по другим данным - 2 тыс.) талантов контрибуции, выдача 80 боевых судов и другие более мелкие условия. Митридат не сразу согласился, но должен был уступить, когда Сулла пригрозил ему вторжением в Малую Азию. В августе 85 г. в г. Дардане на Геллеспонте, при личном свидании Суллы с Митридатом, последний принял все римские условия. Мир был заключен.

Оставалась еще армия Фимбрии. Она стояла возле Пергама. В ней с каждым днем усиливались разложение и дезертирство. Когда Сулла подошел к ней вплотную, солдаты массами начали перебегать на его сторону. Фимбрия бежал в Пергам и там кончил жизнь самоубийством, бросившись на меч.

После этого Сулла принялся за восстановление порядка. Все видные сторонники Митридата, попавшие в римские руки, были казнены, его мероприятия (сложение долгов, освобождение рабов и проч.) отменены. Налогоплательщики должны были уплатить все накопившиеся за время переворота недоимки. Кроме этого, провинция Азия была обложена колоссальной военной контрибуцией в размере 20 тыс. талантов. Оставшиеся верными Риму общины и государства (о. Родос, Ликия, Магнезия и др.) были щедро награждены.

В 84 г. Сулла переправился из Малой Азии в Грецию, где провел зиму, готовясь к войне в Италии. Несчастная Греция вторично должна была перенести римскую оккупацию. Весной 83 г. Сулла с 40-тысячной армией, нагруженной добычей, высадился в Брундизии. В Италии началась новая гражданская война.

Марианский переворот 87 г. Диктатура Цинны

Вернемся на 4 года назад и посмотрим, что произошло за это время в Риме. Едва только Сулла весной 87 г. оставил Италию, как между консулами Цинной и Октавием началась борьба из-за старого вопроса о распределении новых граждан и вольноотпущенников по трибам. Цинна, поддерживаемый большинством народных трибунов, предложил законопроекты о полном уравнении граждан и об амнистии для лиц, объявленных вне закона во время сулланского переворота.

В день голосования между сторонниками Цинны и сулланцамн произошла вооруженная борьба. До 10 тыс. человек пало на форуме и прилегающих улицах. Несмотря на призывы Цинны к рабам, сторонники Октавия одержали полную победу. Сенат отрешил Цинну от консульства и объявил вождей восстания вне закона.

Цинна бежал под защиту армии, осаждавшей Нолу. В ней было много новобранцев из новых граждан, и поэтому она поддерживала популяров. Вожди демократов (Квинт Серторий, из-за личной вражды к Сулле перешедший на сторону Цинны, народный трибун Гн. Папирий Карбон и др.) рассеялись по Италии, поднимая народ на борьбу с сулланцами и набирая войска. Марий с отрядом эмигрантов высадился в Этрурии. Скоро у него образовалась целая армия в 6 тыс. человек из беглых рабов и италиков.

Войска демократов с разных сторон подошли к Риму. Марий захватил Остию. Подвоз продовольствия в столицу был прекращен и там начался голод. Сенат был вынужден капитулировать (июнь 87 г.).

Начался жестокий террор. Пять суток в городе продолжались непрерывные убийства и грабежи, перекинувшиеся затем в Италию. В них особенно отличался Марий со своими войсками. Наконец-то власть снова была в его руках, и он мог полностью удовлетворить свою жажду мести. Среди погибших находились Гней Октавий, Люций Юлий Цезарь, бывший коллега Мария Квинт Лутаций Катул и много других видных лиц. Суллу объявили вне закона, а его конституцию отменили.

На 86 г. консулами были избраны Марий и Цинна. Однако победитель кимвров и тевтонов не смог насладиться своим седьмым консульством: он заболел и умер в середине января 86 г. На его место избрали Валерия Флакка.

В Риме, наконец, убийства и грабежи прекратились, и установился относительный порядок. Но этого удалось достичь лишь после того, как Серторий по приказанию Цинны истребил наиболее разложившихся марианцев, превратившихся в настоящих бандитов.

Цинна в течение почти трех лет (87 - 85 гг.) возглавлял государство в качестве консула и был фактически диктатором. Он провел несколько мероприятий для укрепления демократии и в целях борьбы с экономическим кризисом. Кроме отмены сулланских порядков было восстановлено равномерное распределение граждан по трибам, проведены частичная кассация долгов (на 3/4), монетная реформа и увеличены раздачи хлеба.

Однако положение Цинны и его сторонников в Риме было непрочным. В сущности, их главной опорой являлись италики, что создавало среди коренного римского гражданства известную настороженность по отношению к демократическому режиму. Общественное мнение в Риме скорее было настроено в сторону примирения с Суллой. Последний после заключения мира с Митридатом послал донесение в сенат об окончании войны и о своем предстоящем возвращении в Италию. Он обещал, что будет соблюдать права, предоставленные новым гражданам.

Это дипломатическое послание усилило в сенате умеренную партию сторонников соглашения. С Суллой начались переговоры. Однако консулы Цинна и Карбон, стремясь сорвать соглашение, начали зимой 85/84 г. собирать войска на Адриатическом море для экспедиции против Суллы. Солдаты, недовольные тем, что их отправляют в поход зимой, взбунтовались и в начале 84 г. убили Цинну в г. Анконе. Карбон остался единоличным консулом и отложил экспедицию.

Смерть Цинны была непоправимым ударом для демократов, так как он являлся самым популярным и, пожалуй, самым крупным из демократических вождей. На 83 г. консулами оказались выбраны два совершенно бездарных человека: Гай Норбан и Люций Корнелий Сципион. Им-то и пришлось в первое время возглавлять борьбу с победителем Митридата.

Борьба за Италию

Когда Сулла весной 83 г. высадился в Брундизии, у него было около 30 тыс. пехоты и 6 тыс. конницы. Демократы значительно превосходили его количественно: в разгар борьбы, когда в нее вступили самниты, демократические силы достигали 200 тыс. человек. Но армия Суллы была закалена войной на востоке, предана своему вождю и поэтому относительно дисциплинирована. Сулла располагал большими денежными средствами. Войска же демократов были раздроблены, мало дисциплинированы, почти не имели хороших полководцев, плохо снабжались. Римские контингенты были враждебно настроены к италикам. Среди гражданства царил разброд, так как часть его сочувствовала Сулле.

В момент прибытия Суллы у демократов еще ничего не было готово к войне. Брундизий открыл ему ворота, Апулия не оказала никакого сопротивления. На сторону Суллы сразу же начали переходить многие оптиматы и даже представители демократических кругов: Квинт Метелл, сын Метелла Нумидийского, Марк Лициний Красс, прибывший из Африки с вооруженным отрядом, бывший консул Люций Марций Филипп и др. Особенно много сделал для Суллы молодой Гней Помпей (ему было около 23 лет), сын Страбона, который в Пицене набрал для него целую армию.

Сулла двинулся в Кампанию, где его ждали оба консула 83 г. Норбан был разбит в первой же битве, а войска Сципиона перешли на сторону Суллы. На 82 г. в Риме консулами избрали Карбона и Гая Мария-сына, молодого человека 20 лет, храброго и энергичного. Новые консулы стали интенсивно готовиться к продолжению борьбы.

В 82 г. гражданская война вступила в свою последнюю и решающую фазу. К борьбе примкнули остатки еще непокоренных с 88 г. самнитов, которые понимали, что победа Суллы будет означать для них гибель.

Марий ожидал Суллу, идущего на Рим, в Лации. Около Сакрипорта произошла большая битва, закончившаяся полным поражением молодого и неопытного полководца. Остатки его войска разбежались по соседним крепостям, сам он укрылся в Пренесте. Защищать Рим было невозможно, поэтому Марий отдал приказ оставить город, предварительно умертвив всех еще уцелевших там сулланцев. Сулла на короткое время занял Рим, не оказавший ему никакого сопротивления, но затем выступил на север Италии, где шла упорная борьба между Карбоном и отрядами Метелла, Помпея и Красса.

В этот момент на сцену выступили самниты и луканы под начальством своих полководцев Понтия Телезина и Марка Лампония - героев Союзнической войны. Большая армия их, насчитывавшая до 70 тыс. человек, явилась в Лаций на помощь Марию, осажденному в Пренесте. Сулла, оставив часть своих войск в Этрурии против Карбона, с остальными возвратился в Лаций и занял позиции перед Пренесте, загородив путь самнитам.

Тем временем на севере Метелл и Помпей достигли решающих успехов. Карбон совершенно упал духом и тайно бежал в Африку. Уцелевшие остатки его войск соединились с самнитами у Пренесте. Освободившиеся силы Помпея и Метелла двинулись на помощь Сулле в Лаций, где должна было произойти развязка гражданской войны, длившейся уже почти 1,5 года.

Когда вожди самнитов узнали о приближении авангарда этрусской армии сулланцев, они решили оставить Пренесте и неожиданным ударом захватить Рим. Это был план, не имевший никакого стратегического значения и продиктованный только отчаянием и жаждой мести. В случае его удачи Рим жестоко пострадал бы, но на исход войны это не оказало бы никакого влияния.

Форсированным маршем самниты двинулись на Рим и появились перед Коллинскими воротами. Сулла бросился вслед за ними. Вечером 1 ноября 82 г. началось сражение, длившееся всю ночь и утро следующего дня. Левое крыло, которым командовал Сулла, вынуждено было отступить до самых городских стен. Но Красс на правом фланге одержал победу. Это дало возможность левому крылу оправиться и перейти в наступление. Самниты были разбиты и почти полностью уничтожены.

Несколько тысяч их попало в плен, в том числе и тяжело раненный Понтий Телезин. Они по приказанию Суллы были отведены на Марсово поле, заперты в цирке и все до одного перебиты.

Как раз в это время Сулла собрал заседание сената в храме Беллоны, богини войны, находившемся недалеко от места избиения. "В то время как он начинал свою речь, - рассказывает Плутарх, - воины, которым это было поручено, принялись избивать те 6 тысяч. Крик стольких людей, которых резали стесненных на небольшом пространстве, естественно, доносился до храма. Сенаторы пришли в ужас. Но Сулла, не дрогнув, продолжал свою речь и лишь заметил, с холодным равнодушием на лице, сенаторам, чтобы они слушали его внимательно и не беспокоились по поводу того, что происходит снаружи: там просто дают, по его приказу, урок кучке негодяев".

Битва у Коллинских ворот, в сущности, закончила гражданскую войну. Спустя несколько дней капитулировал Пренесте. Марий покончил жизнь самоубийством. Мужское население города, за немногими исключениями, было перебито. Другие города держались дольше, но в конце концов либо сдавались, либо захватывались силой. Всюду разыгрывались ужасные сцены массовых убийств. Особенно пострадал Самний: Сулла предпринял туда карательную экспедицию, взял Эзернию и обратил всю страну в пустыню.

Одновременно с этим помощники Суллы подчиняли его власти западные провинции. Раньше всех Люцием Филиппом была занята Сардиния. В Сицилию Сулла послал Помпея. Остатки марианцев очистили остров без сопротивления. Карбон, нашедший там приют, бежал, попал в плен и был казнен в Лилибее. После этого Помпей переправился в Африку, которую подчинил в 40 дней. За эти дешевые победы он получил от Суллы триумф и прозвище "Великий", которое в устах умного Суллы звучало несколько иронически. Сам он принял имя "Счастливого" (Felix).

На Пиренейском полуострове также нашли убежище марианцы. Еще до окончания гражданской войны в Испанию отправился в качестве претора Квинт Серторий. Когда Сулла, захватив власть, послал туда своих наместников, Серторий удалился в Мавританию, а обе Испании подчинились Сулле. Впрочем, Серторий, как увидим ниже, вскоре опять появился в Испании.

Диктатура Суллы

В самом Риме захват власти сулланцами ознаменовался неслыханными зверствами. Марианский террор 87 г. был слабым предвосхищением того, что произошло в 82 - 81 гг. В вакханалию убийств, разразившуюся в первые дни и испугавшую даже друзей Суллы, он внес известный "порядок" путем применения так называемых "проскрипций", или ."проскрипционных списков" (proscriptiones, или tabulae proscriptionis), куда он вносил имена лиц, объявленных вне закона и подлежащих уничтожению.

"Сразу же, - пишет Аппиан, - Сулла присудил к смертной казни до 40 сенаторов и около 1,6 тыс. так называемых 'всадников". Сулла, кажется, первый составил списки приговоренных к смерти и назначил при этом подарки тем, кто их убьет, деньги - кто донесет, наказания - кто приговоренных укроет. Немного спустя он к проскрибированным сенаторам прибавил еще других. Все они, будучи захвачены, неожиданно погибали там, где их настигли, - в домах, в закоулках, в храмах; некоторые в страхе бросались к Сулле, и их избивали до смерти у ног его, других оттаскивали от него и топтали. Страх был так велик, что никто из видевших эти ужасы даже пикнуть не смел. Некоторых постигло изгнание, других - конфискация имущества. Бежавших из города всюду разыскивали сыщики и, кого хотели, предавали смерти Поводами к обвинению служили гостеприимство, дружба дача или получение денег в ссуду. К суду привлекали даже за простую оказанную услугу или за компанию во время путешествия. И всего более свирепствовали против лиц богатых. Когда единоличные обвинения были исчерпаны Сулла обрушился на города и их подвергал наказанию... В большую часть городов Сулла отправил колонистов из служивших под его командой солдат, чтобы иметь по всей Италии свои гарнизоны; землю, принадлежавшую этим городам, находившиеся в них жилые помещения Сулла делил между колонистами. Это снискало их расположение к нему и после его смерти. Так как они не могли считать свое положение прочным, пока не укрепятся распоряжения Суллы, то они боролись за дело Суллы и после его кончины".

Сулла не ограничил свою расправу живыми: из могилы был вырыт труп Мария и брошен в реку Аниен.

Система проскрипций действовала до 1 июня 81 г. В итоге погибло около 5 тыс. человек. Она обогатила не только самого Суллу, но и его приближенных, скупавших за бесценок имущество проскрибированных. В эти ужасные дни заложили основы своего богатства Красс, вольноотпущенник Суллы Хризогон и др.

Из рабов, принадлежавших лицам, объявленным вне закона, Сулла отпустил на волю 10 тыс. самых молодых и сильных. Они получили имя "корнелиев" и составили своеобразную гвардию Суллы, его непосредственную опору. Такой же опорой служили 120 тыс. бывших солдат Суллы, получивших земельные наделы в Италии.

Юридически Сулла оформил свою диктатуру согласно самым строгим требованиям римской конституции. Так как оба консула 82 г. (Карбон и Марий-сын) погибли, то сенат объявил "междуцарствие". "Междуцарь", принцепс сената Л. Валерий Флакк, внес в комиции законопроект, согласно которому Сулла объявлялся диктатором на неопределенное время "для издания законов и установления порядка в государстве" ("dictator perpetuus legibus scribundis et reipublicae constituendae"). Терроризованное народное собрание утвердило предложение Валерия (ноябрь 82 г.), которое стало законом (lex Valeria). Итак, даже Сулла исходил из идеи народного суверенитета. Став диктатором, Сулла, как и подобало республиканскому диктатору, назначил своим начальником конницы Валерия Флакка. Однако, несмотря на эту конституционную комедию, Диктатура Суллы по существу (да и по форме) отличалась от старой диктатуры. Она была неограниченной и во времени и по объему ее функций, так как власть Суллы распространялась на все стороны государственной жизни, а не только на определенный круг вопросов, как было в прежние времена. Сулла по же ланию мог допускать рядом с собой ординарных магистратов или править единолично. Он наперед был освобожден от всякой ответственности за свои действия.

Но еще больше была разница по существу. Власть Суллы носила чисто военный характер. Она выросла из гражданских войн и опиралась на профессиональную армию. Конечно, это обстоятельство не лишало ее классового характера: она была диктатурой класса римских рабовладельцев, преимущественно нобилитета, для которого служила средством борьбы с революционно-демократическим движением. Но характер ее происхождения придавал ей некоторые своеобразные черты, которые делают из Суллы первого императора в новом, а не в республиканском значении этого слова.

Хотя Сулла, как сказано выше, имел право, предоставленное ему законом Валерия, обходиться без высших ординарных магистратов, однако он этого не делал. Внешняя форма республики сохранялась. Ежегодно обычным порядком избирались должностные лица (в 80 г. сам Сулла был одним из консулов). Законы вносились в народное собрание. Реформа центуриатных комиций, проведенная Суллой в 88 г., теперь не была возобновлена, так как комиций покорно выполняли все желания всемогущего диктатора.

Однако Сулла возобновил и даже расширил все свои старые меры против демократии. Раздачи хлеба были отменены. Власть народных трибунов свелась к фикции. Они могли действовать в законодательном и судебном порядке только с предварительного одобрения сената. Право на интерцессию за ними сохранялось, но за "неуместное вмешательство" они подлежали штрафу. Кроме этого, бывшим народным трибунам запрещалось занимать курульные должности. Это постановление лишало народный трибунат всякой привлекательности для лиц, желавших делать политическую карьеру.

Сулла установил строгий порядок прохождения магистратур: нельзя было стать консулом, не пройдя предварительно претуры, а на последнюю нельзя было баллотироваться до прохождения квестуры. Что касается эдильства, то оно не включалось в эту лестницу магистратур, так как предполагалось, что всякий политический деятель непременно пройдет через должность эдила, открывавшую широкие возможности завоевать себе популярность. Было восстановлено старое правило (плебисцит Генуция 342 г.), что для вторичного избрания в консулы требуется 10-летний промежуток.

Сулла увеличил количество преторов до 8, квесторов - до 20, что вызывалось растущей потребностью государства в административном аппарате. Бывшие квесторы механически становились членами сената. Так как при этом сенаторы были объявлены несменяемыми, тем самым отпадала одна из важнейших функций цензоров - пополнение сената. Хозяйственные обязанности цензоров передавались консулам, и таким образом цензура фактически упразднялась.

Конституционные реформы Суллы формально преследовали цель восстановить господство аристократии. Естественно поэтому, что сенат был им поставлен во главе государства. Все старые права и прерогативы сената восстанавливались. В частности, судебный закон Гая Гракха был отменен и суды снова переданы сенаторам. Постоянные комиссии уголовных судов были значительно улучшены и число их увеличено. Однако в духе реформы Друза количество сенаторов было пополнено путем выбора по трибам 300 новых членов из всаднического сословия. Фактически избранными оказались младшие сыновья сенаторов, сулланские офицеры и "новые люди", вынырнувшие на поверхность политической жизни во время последнего переворота. Таким путем было положено начало формированию новой знати, которая должна была служить опорой сулланского порядка. Под флагом реставрации сенаторской республики Сулла укреплял свою личную диктатуру.

Среди мероприятий Суллы нужно особенно отметить административное устройство Италии. Это была одна из наиболее прочных и прогрессивных его реформ. Здесь Сулла юридически оформил то положение вещей, которое создалось в результате Союзнической войны. Сулла сдержал свое обещание, данное в послании сенату: новые граждане из италиков сохранили все свои права вплоть до равномерного распределения по всем 35 трибам. Теперь, при ослаблении демократии, это ничем не угрожало новому порядку. В связи с этим Сулла точно определил границы Италии в собственном смысле слова. Северной границей ее должна была служить маленькая р. Рубикон, впадавшая в Адриатическое море к северу от Аримина. Часть современной Италии, лежавшая между Рубиконом и Альпами, образовала провинцию Цизальпинская Галлия. Она была разбита на крупные городские территории, к которым в транспаданской части были приписаны галльские племена. Собственно Италия была разделена на небольшие муниципальные территории с правом самоуправления. Многие италийские города, на землях которых Сулла расселил своих ветеранов, были переименованы в гражданские колонии. Сулла реформировал также в известной мере налоговую систему в провинциях, частично уничтожив откупа в Азии, что должно было ослабить всадников.

Диктаторские полномочия Суллы являлись бессрочными. Но уже в 80 г. он, не слагая этих полномочий, принял звание консула (его коллегой был Метелл), а на 79 г. отказался от повторного избрания. Вскоре после того, как новые консулы 79 г. вступили в исполнение своих обязанностей, Сулла созвал народное собрание и заявил, что он слагает с себя диктаторские полномочия. Он распустил ликторов, стражу и сказал, что готов дать отчет в своей деятельности, если кто-нибудь эюго пожелает. Все молчали. Тогда Сулла сошел с трибуны и в сопровождении самых близких друзей отправился домой.

Вскоре после этой сцены Сулла уехал в свое кампанское поместье. Хотя он почти не занимался государственными делами, предпочитая удить рыбу и писать мемуары, фактически его влияние продолжалось до самой смерти, последовавшей в 78 г. от какой-то болезни. Сулла умер 60 лет от роду. Государство устроило ему необычайные по своей пышности похороны.

Неожиданный отказ от власти всемогущего диктатора служил и еще продолжает служить предметом бесчисленных догадок и предположений. Однако, если подойти к делу не только с субъективно-психологической точки зрения, поступок Суллы перестанет казаться таким непонятным. Конечно, психологические мотивы могли играть здесь довольно большую роль. Сулла был стар, пресыщен жизнью; возможно, что уже давно он страдал какой-то тяжелой неизлечимой болезнью (в источниках есть на это указания). Однако не это, по-видимому, явилось решающим мотивом. Сулла, с его широким умом, огромным административным опытом, не мог не понимать, что установленный им порядок непрочен. Он прекрасно видел, сколько людей затаило против него страстную ненависть и ждет только удобного момента, чтобы подняться против всей его системы. Он ясно сознавал всю слабость той социальной базы, на которую опирался. И он предпочел добровольно уйти от власти в тот момент, когда она достигла своего апогея, чем ждать, когда рухнет построенное им здание и похоронит его под своими развалинами.

Историческая роль Суллы была велика. Каковы бы ни были его субъективные цели, объективно именно он заложил основы той государственной системы, которую впоследствии расширил и укрепил Цезарь и которую мы называем "империей". Принцип постоянной военной диктатуры при сохранении республиканской формы, уничтожение демократии, ослабление сената при его внешнем укреплении, улучшение административного и судебного аппаратов, расширение прав гражданства, муниципальное устройство Италии - все эти меры впоследствии вновь появятся в деятельности преемников Суллы и войдут органической составной частью в государственное устройство Рима.

С. И. Ковалев, "История Рима"